«Откуп» от службы Родине

Адвокаты Давида Тонояна представили его ответы на полученные в последний период вопросы от СМИ.

— Господин Тоноян, как Вы оцениваете законопроект «О внесении изменений и дополнений в закон «О военной службе и статусе военнослужащего»», согласно которому, в частности, предлагается сократить срок службы до 4.5 месяцев вместо 2 лет при условии выплаты 24 млн. драмов?

— Представленный законопроект созвучен «мирной повестке» правительства и политической власти. Лично я и министерство обороны всегда выступали против подобных инициатив.

Для меня предлагаемые регулирования неприемлемы. Службу в вооруженных силах Армении нужно приветствовать и поощрять, а не устанавливать «откуп» от службы родине.

Интересно, будет ли соблюдаться прозрачность по части имен тех лиц, которые заплатят за то, чтобы освободить своих сыновей как минимум 1.5 года от «лишений», связанных со службой в вооруженных силах.

— В последнее время Вы и Ваши адвокаты неоднократно выражали недовольство действиями судьи, но, кажется, он больше не будет заниматься вашим делом?

— Прежде всего, отмечу, что после поступления дела в суд были назначены 7 судебных заседаний, из которых состоялись только четыре. В целом, за прошедшие 8 месяцев судебные заседания проводились примерно в течение 8-9 часов.
Хотя я не обеспокоен тем, что уголовное дело направлено в Антиконституционный суд, не могу не отметить, что судья Манвел Шахвердян знал о том, что дело подсудно Антикоррупционному суду, как минимум, с апреля 2021 года, когда были внесены соответствующие поправки в конституционный закон «Судебный кодекс».

По моему глубокому убеждению, судья Манвел Шахвердян в течение этих месяцев искусственно затягивал судебные заседания умышленно и продуманно, чтобы «скинуть с себя» это дело. Вследствие этого я и другие проходящие по этому делу лица незаконно оставались под арестом без какого-либо правового основания.

Более того, необоснованно затягивая дело, судья не давал мне возможность опровергнуть утверждение стороны обвинения, что якобы я могу оказать давление на свидетелей и других участников судебного процесса. И это в том случае, когда именно это надуманное «опасение» является единственным «обоснованием» для содержания меня под стражей около года.