Будет ли фестиваль современного танца визитной карточкой Армении? Беседа с руководителями проекта SUMMEET
В рамках третьего Международного летнего фестиваля современного танца SUMMEET в Ереван и Гюмри уже показались компании из России, Армении, США, Франции…. За интересное дело продвижения современного танца в современной Армении взялись молодой хореограф, основатель танцевального проекта «Балманукян» Арман Балманукян и его супруга, балетмейстер Валерия Каспарова, представитель танцевального дома «Cannon Dance».
Но у этой замечательной идеи есть папа — в прямом и переносном смысле. Вместе с супругой Натальей Вадим Каспаров, директор Cannon Dance House в Санкт-Петербурге и международный продюсер SUMMEET надеется превратить фестиваль в визитную карточку Армении. Таким образом, беседа, опубликованная «Голосом Армении» получилась не столько о современном танце, сколько о том, как добиться этой цели.
— Идея развивать современный танец в Армении выглядит достаточно экзотично. Как вам такое пришло в голову?
— Начинали мы в Санкт-Петербурге. Наталья тогда приехала после мастер-классов в Австрии, и мы начали думать о том, как развиваться дальше. Была даже мысль уехать на Запад. А потом решили, что стоит Запад привозить в Россию, привозить знания и практики, которые существуют в мире, чтобы российский современный танец начал развиваться. В этом смысле 25-30 лет назад ситуация в России была не из самых простых. Вот и в Петербурге мы постоянно слышали — «Мы храним вагановское наследие!». Но если это наследие не развивать, не подходить творчески, все начинает стагнировать. В России, как известно, очень сильная школа академического балета, и соответственно именно на это был заточен спрос населения. Но попытка законсервироваться приводит к тому, что все начинает пропадать, уходить. Эти мысли привели к тому, что мы с Натальей решили открыть в Петербурге школу, начать привозить мастеров и педагогов современного танца, а через пару лет пришла идея создать фестиваль. Жизнь показывает, что фестиваль — это один из самых сильных драйверов общественного внимания, СМИ, правительства и разных фондов поддержки искусства. Так возник наш фестиваль Open Look. А спустя годы наша дочь Валерия вышла замуж и переехала в Армению, где вместе с мужем Арманом Балманукяном, тоже танцовщиком и хореографом, они основали танцевальный проект «Балманукян». Именно она как-то сказала о своем желании, чтобы в Армении современный танец приобрел новое дыхание. А для меня тут есть единственное стандартное решение — надо делать фестиваль.
— Так это легко сказать, но сложно сделать!
— Мы познакомились с президентом культурной организации «Сарер» Эрной Ревазовой, ныне продюсером фестиваля. Ну и, к счастью, нашли поддержку в вашем министерстве в лице Ара Хзмаляна — он сразу проявил к подобному фестивалю интерес, был уверен, что для Армении это важно. Конечно, то что у нас уже был опыт проведения фестиваля, очень помогло. Наш Open Look — мы ежегодно находили и реализовывали новые идеи, задумки, и это шло достаточно постепенно. Что касается SUMMEET, мы привезли в Армению уже готовый продукт – все, что наработали и знаем. Знаем, что должна быть перформансная программа, образовательная, программа кинотанца, сайт спесифик и прочее. Так что уже с первого Ереванского фестиваля мы стартанули достаточно мощно. И теперь, насколько мне известно, это единственный фестиваль такого формата в Закавказье и вообще по региону.
Конечно, с учетом того, что огромное количество армянских танцовщиков находится за рубежом, а в ереванском хореографическом колледже есть отделение современного танца, мне казалось, что люди, которые создают подобный продукт, уже существуют, и так оно и есть. А вот те, кто потребляет продукт, зритель — с этим надо работать. Три года мы пытаемся наладить взаимосвязи, конечно, не все и сразу получается. Но хочется, чтобы фестиваль, который начался с идеи, что в Армении должен быть современный танец, жил и продолжал свое развитие.
— На ваш профессиональный взгляд, тут есть чему развиваться?
Наталья Каспарова: — Я была на всех трех фестивалях, наблюдала работу студентов на мастер-классах — если честно, это, конечно, поле непаханное. Но зато есть самое главное — есть огромное желание. Что касается собственно перформансов, уже в первый год на армянском шоу-кейсе показались неожиданные срезы. На техническом уровне они не были совершенны, но там были интересные идеи, концепции. Здесь, в Ереване, видение современной хореографии было представлено очень по-разному. А уже на втором фестивале появилась пара работ, которые выросли в техническом уровне, и это говорит о том, что этим стали заниматься более серьезно и ответственно, искать собственную школу. Но если это не будет работать на уровне училищ, вузов, колледжей, дансантное качество не сможет расти. Начинать надо именно с этого.
— Образовательные институции работают, но их выпускники танцуют все больше при общепите, во всяких ресторанных шоу…
— В этом глобальная трагедия на всем постсоветском пространстве. В России эта эпоха закончилась всего лет 10-12 назад. Теперь люди, которые хотят зарабатывать современным танцем, иметь свои кампании, могут делать это без варьете и кабаков, и это большое достижение.
Для того, чтобы современный танец начал развиваться, нужна система, какая-то дорожная карта. В министерстве она не родится — должно быть постоянное давление «снизу» и постоянное объяснение, почему мы нужны. Я очень долго этим занимался, в итоге в Петербурге создана уникальная атмосфера в плане поддержки современного танца, и тут не только Комитет по культуре. Вот драматические театры — у них есть база и финансирование, у современного танца нет таких возможностей — на всю Россию всего 12 государственных компаний. Но вот у нас появилась Новая сцена Александринского театра, которая работает как площадка для показа самых топовых спектаклей именно в современном танце. И работает она не по принципу «заплати мне и иди выступай», а на паритетном начале, 50 на 50. И тогда и театр, и танцевальный коллектив заинтересованы в том, чтобы пришла публика, и совместными усилиями они добиваются результата. Я буквально сегодня пытался объяснить эту идею одному из руководителей ереванского театра — это ситуация, когда вы выигрываете оба! Мы реализовали такой подход в 2013 году с Новой сценой, и теперь многие театры понимают, что это работает. Начинает приходить новый, иной, молодой зритель. Для драмтеатра это хорошая возможность обновить свою аудиторию.
— Коллаборация с театром, у которого есть стационарная площадка — замечательный подход, но ведь этого явно недостаточно.
— В Армении, как и в России, с этим нужно работать, нужно инвестировать. Когда 20 лет назад мы начинали фестиваль, у нас была ситуация один в один, как у вас сейчас. Службы не работают, монтировщики не протирают лампы… А сегодня произошло очень важное изменение ментальности.
Да, нужно создавать инфраструктуру, решать вопросы, направленные на то, чтобы современный танец из Армении не утекал, не убегал. Артистов готовят 5-6 лет, а если нет финансирования, они, естественно, ищут куда бы уехать. Чем меньше будет финансовой поддержки, тем меньше будет людей. Или вот, смотришь мастер-классы — сплошные девочки! Это серьезная проблема, и если не начать решать ее сейчас, через 5-6 лет мы получим катастрофу.
Если не поддерживать современных хореографов, они либо уйдут в кабаки, как происходит у вас сейчас, либо будут искать иные берега. И тут все начинается с осознания важности того искусства, которое мы называем актуальным и которое любят противопоставлять классике. А вот я люблю повторять — композитор-новатор Чайковский работал с хореографом-новатором Петипа. Мне отвечают — так это классика. Нет! Нет, это они сегодня классика, а когда-то делали современное искусство своего времени.
— Фестиваль современного танца SUMMEET родился, в общем-то, как семейное дело, но если вдуматься, — потрясающий пример культурного сотрудничества двух стран.
— Конечно, это должна быть системная работа. Вот у нас есть Россотрудничество. Я встречался и спрашивал — для кого вы работаете, какая у вас цель? Ведь сверхзадача — это наладить такие коммуникации, чтобы молодые ребята росли с мыслью, что Россия — это партнер и друг. А посмотришь, кто представляет Россию, вот из последних примеров — в Израиле ансамбль Моисеева, в Армении Сретенский хор. Прекрасно, замечательно! Но это определенная аудитория, молодежь туда не ходит. А посмотрите на публику, которая ходит на наши фестивальные показы. Здесь молодежь! И педагоги-хореографы из России — это самая сильная культурная дипломатия. Но мы уже три года делаем фестиваль, и только в этом году «Петербургконцерт» отправил нас в Армению в командировку… Это ошибочная политика. Надо иметь правильные контакты в странах, с которыми ты хочешь иметь долгосрочное сотрудничество. И не только с соотечественниками, которые живут в этих странах. Будущее — это молодые ребята, и здесь надо землю копытом рыть, чтобы наладить эти контакты.
— В этом вы видите основную задачу SUMMEET?
— Мы изначально затевали этот фестиваль как некий мост между Россией и Арменией. Кстати, хореограф и танцовщица Лилит Акопян недавно закончила спектакль в Питере, и он успешно прошел в рамках нашего XХV Международного фестиваля Open Look, а теперь и здесь. Мы познакомились в Ереване, на первом фестивале. И у меня уже был повод сказать — только из-за одного этого живого контакта SUMMEET должен был появиться.
